Кот в Сапогах и Людоед

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В третьем томе собрания «Глаза на затылке» Генрих Сапгир предстает как прямой наследник авангардной традиции, поэт, не чуждый самым смелым художественным экспериментам на границах стиха и прозы, вербального и визуального, звука и смысла.

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. Во второй том собрания «Мифы» вошли разножанровые произведения Генриха Сапгира, апеллирующие к мифологическому сознанию читателя: от традиционных античных и библейских сюжетов, решительно переосмысленных поэтом до творимой на наших глазах мифологизации обыденной жизни московской богемы 1960–1990‐х.

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В первый том собрания «Голоса» вошли разножанровые произведения Генриха Сапгира, объединенные идеей диалога – с поэтами-предшественниками и современниками, с социальными языковыми моделями и метафизическими силами. Сапгир выступает то как собеседник-оппонент, то как транслятор чужих языков, то как художник-исследователь человеческого (и нечеловеческого) многоголосья.

Всем известная история великого сказочника о ловком и умном коте получила продолжение в прекрасных остроумных сказках знаменитых российских сказочников Софьи Прокофьевой и Генриха Сапгира. Нестандартный подход к известному сюжету заставит и взрослых с любопытством следить за сюжетом.

Прекрасная юная принцесса и Жак-простак, ставший в одночасье маркизом Карабасом, Людоед, Великан, злой Разбойник, вредная Королева-мышь, завистливая леди Мяу и конечно же выдумщик, забияка, хулиган и ловкач Кот – это изумительное сочетание персонажей и захватывающее действие никого не оставят равнодушным. Впервые все четыре сказки о Коте в сапогах и шляпе под одной обложкой!

В антологию, впервые в России представляющую жанр короткого рассказа, близкого к миниатюре, включены тексты почти ста отечественных прозаиков, написанные во второй половине XX века. Среди авторов — известные мастера прозы «магического реализма»: А. Битов, В. Голявкин, Л. Петрушевская, Г. Сапгир, а также успешно работающие в этом жанре писатели молодого поколения. Многие тексты публикуются впервые. Антология снабжена справочным материалом и предназначена как специалистам, так и самым широким кругам читателей.