Парк культуры: Культура и насилие в Москве сегодня

Эта книга рассказывает о попытках людей найти путь к раю, то есть к неведомому, невообразимому, трансцендентному. Стремление к неведомому и недостижимому в какой-то момент начинает определять антропологию человека, вступающего в мир, наделенный развитием, то есть историей. Ямпольский рассматривает разные варианты этого экзистенциального пути, который полагает в качестве цели в одних случаях рай земной (то есть условно достижимый), а в иных – рай небесный, по определению недосягаемый. Разные представления о рае предполагают разные стратегии его достижения – от путешествия души в сновидениях, ее вознесения после смерти или в мистическом экстазе до паломничества, крестового похода или мореплавания. Стремление к трансцендентному определяет не только теологию, но даже отношение к текстам и уровням их значения, когда переход от буквального смысла к аллегорическому начинает приравниваться к восходящему движению души. Эта сосредоточенность на пути в значительной степени определяет и общую модель мира – космографию. Книга охватывает время от поздней Античности до Возрождения и уделяет особое внимание Данте. Исторический материал, однако, нужен автору и для того, чтобы напомнить читателю, что человек – не просто обитатель места, но по определению homo viator, человек странствующий. Такое напоминание приобретает особое значение в нынешнюю эпоху миграций и насильственной утраты домашнего очага.

Сборник приурочен к 60-летию Юрия Гаврииловича Цивьяна, киноведа, профессора Чикагского университета, чьи работы уже оказали заметное влияние на ход развития российской литературоведческой мысли и впредь могут быть рекомендованы в списки обязательного чтения современного филолога.

Поэтому и среди авторов сборника наряду с российскими и зарубежными историками кино и театра — видные литературоведы, исследования которых охватывают круг имен от Пушкина до Набокова, от Эдгара По до Вальтера Беньямина, от Гоголя до Твардовского. Многие статьи посвящены тематике жеста и движения в искусстве, разрабатываемой в новейших работах юбиляра.

Сборник включает в себя материалы III Приговских чтений, состоявшихся в 2012 году в Венеции и Москве по инициативе Фонда Д. А. Пригова и Лаборатории Д. А. Пригова РГГУ В этом смысле сборник логично продолжает издание «Неканонический классик», вышедшее в «Новом литературном обозрении» в 2010 году. В центре внимания авторов находится творчество Дмитрия Александровича Пригова как масштабный антропологический проект, рассматриваемый на пересечении разных культурных контекстов — философских исканий XX века, мирового концептуализма, феноменологии визуальности и телесности.

В эту книгу вошли статьи, написанные на основе докладов, которые были представлены на конференции «„Революция, данная нам в ощущениях“: антропологические аспекты социальных и культурных трансформаций», организованной редакцией журнала «Новое литературное обозрение» и прошедшей в Москве 27–29 марта 2008 года. Участники сборника не представляют общего направления в науке и осуществляют свои исследования в рамках разных дисциплин — философии, истории культуры, литературоведения, искусствоведения, политической истории, политологии и др. Тем не менее их работы, как нам представляется, могут быть рассмотрены с точки зрения некоторых общих методологических ориентиров. Радикальные трансформации, объединяемые под именем революции (политические, научные, эстетические, сексуальные…), исследуются в этой книге как взаимодействие субъектов, активно участвующих в этих событиях, сопротивляющихся или пассивно принимающих новые «правила игры».

Книга Михаила Ямпольского предлагает необычный взгляд на творчество одного из лидеров современного российского авангарда Дмитрия Александровича Пригова. Обычно Пригов интерпретируется как один из главных представителей отечественного концептуализма. Такой подход акцентирует значение художественного жеста и саморефлексии. Ямпольский пытается показать, что за концептуальным фасадом скрывается полноценный художественный мир, совершенно не сводимый к концептам и игре идей. Отсюда критика самого понятия концептуализма и пристальный интерес к поэтике приговских текстов, например, к предложенной им поэтике транзитности знака, проходящего сквозь медиум, несущий текст, и создающего особую темпоральность. Ямпольский рассматривает поэтику метаформозы, использование Приговым аристотелевского и лейбницевского принципа энтелехии в генезисе текстов, установку на понимание аффекта как формального компонента творчества и многое другое. В результате перед читателем возникает совсем иная, непривычная фигура Пригова – открывателя новых поэтик, лежащих далеко за пределами концептуализма.