The Hooligan's Return

Deported to a concentration camp from 1941 until the end of the war, Norman Manea again left his native Romania in 1986 to escape the Ceausescu regime. He now lives in New York. In this selection of essays, he explores the language and psyche of the exiled writer.

Among pieces on the cultural-political landscape of Eastern Europe and on the North America of today, there are astute critiques of fellow Romanian and American writers. Manea answers essential questions on censorship and on linguistic roots. He unravels the relationship of the mother tongue to the difficulties of translation. Above all, he describes what homelessness means for the writer.

These essays — many translated here for the first time — are passionate, lucid, and enriching, conveying a profound perspective on our troubled society.

В сборник «Рыцарь Фуртунэ и оруженосец Додицою» входят рассказы румынских писателей 70—80-х годов о прошлом и настоящем Румынии, психологические, сатирические, исторические, рассказы-притчи и рассказы-зарисовки, дающие представление как о литературе, так и о жизни современной Румынии.

In cool, precise prose, and with an unerring sense of the absurd, the four novellas of create a picture of everyday life in a grotesque police state, expressing terror and hope, fear and solidarity, the humorous triviality of the ordinary, and the painful search for an ideal.

"Norman Manea's four novellas, written during the later Ceausescu years, offer a comparable contrast to other Eastern European dissident writing. Instead of the energetic irony, the ebullient absurdism, the sharp-eyed wit, we find a dreamy disconnection, a voice that shock has lowered, an air of sweetness driven mad." — Richard Eder,

"Mr. Manea's voice is radically new, and we are blessedly awakened and alerted by the demand his fiction makes on our understanding." — Lore Segal,

A splendid, violent spring suddenly grips Bucharest in the 1980s after a brutal winter. Tolea, an eccentric middle-aged intellectual who has been dismissed from his job as a high school teacher on "moral grounds," is investigating his father's death forty years after the fact, and is drawn into a web of suspicion and black humor.

"Reading 'The Black Envelope,' one might think of the poisonous 'black milk' of Celan's 'Death Fugue' or the claustrophobic air of mounting terror in Mr. Appelfeld's 'Badenheim 1939'... Mr. Manea offers striking images and insights into the recent experience of Eastern Europe." —

Рубрика «Чай по Прусту» (восточно-европейский рассказ).

«Людек» польского писателя Казимежа Орлося (1935) — горе в неблагополучной семье. Перевод Софии Равва. Чех Виктор Фишл (1912–2006). Рассказ «Кафка в Иерусалиме» в переводе Нины Шульгиной. Автор настолько заворожен атмосферой великого города, что с убедительностью галлюцинации ему то здесь, то там мерещится давно умерший за тридевять земель великий писатель. В рассказе «Белоручки» венгра Бела Риго (1942) — дворовое детство на фоне венгерских событий 1956 года. Перевод Татьяны Воронкиной. В рассказах известного румынского писателя Нормана Мани (1936) из книги «Октябрь, 8 часов» — страшный опыт пребывания в лагере уничтожения с 1941 по 1945 гг. «Детство, с пяти до девяти лет, как самый большой ужас своей жизни…» — пишет во вступлении переводчица Анастасия Старостина.